Потом с криком «пляши, придурок, я принес тебе лекарство» вернулся Боунз, и все стало совсем хорошо.(c)
Иногда я занимаюсь тем, что читаю старые записи - что происходило в моей жизни в это время.
И сегодня принялась читать август, как обычно...
... мне вот даже интересно, смогу ли я читать свои записи про маму? Хоть когда-нибудь я смогу это сделать?.. Просто прочитать, пусть даже утопая и в слезах?..
Когда я читаю про то, как она страдала, как мы ссорились с Женькой; как я часами рыдала в ванной под включенную воду, чтобы мама не слышала; как я... как я смотрела на все, что с ней происходит; как я уходила от нее, не понимая тогда, что это последние возможности побыть с ней рядом, последнее, что останется со мной после ее смерти...
Иногда мне кажется, что я никогда не прощу себя - то, что остался и жил с ней Женя, а я уехала к Диме, потому что не смогла уволиться - ради нее - даже не смотря на то, что она была против. Мне надо было оставаться с ней, оставаться до конца и считать каждое мгновение, пока ее кожа была теплой, а глаза улыбались мне.
Когда она болела, я не отходила от нее: я сидела на полу, на ковре, прислонившись спиной к дивану, на котором она лежала, а рядом стоял стул с ноутом, на котором мы вместе смотрели дорамы. Когда я оставалась с ней, я не могла от нее отойти.
...но потом я ревела навзрыд в одиночестве, срывалась на всех, кого только могла увидеть, потому что... потому что это невозможно было видеть.
Было больно. Невыносимо.
Поэтому последним, кто был с ней - это наш отец. Человек, который ее предал и бросил ее одну с двумя детьми.
А мы с Женькой были на работе, когда она умерла.
Простим ли мы когда-нибудь себя?.. мы такие эгоисты. Люди, которые почти каждый месяц ходят на кладбище и думают о своей матери... не могут найти денег ей на памятник.
Может быть, в этом кроется осознание того, что тогда мы ее окончательно похороним. Пока нет фото на кресте и нет памятника - она просто уехала.
Далеко-далеко, поэтому и позвонить нам не может.
Я знаю способ причинить себе боль всего одной фразой:
"Моя мама умерла и больше никогда не вернется."
Я люблю тебя, Кися.
Мне всегда будет тебя не хватать.
Всегда.
И сегодня принялась читать август, как обычно...
... мне вот даже интересно, смогу ли я читать свои записи про маму? Хоть когда-нибудь я смогу это сделать?.. Просто прочитать, пусть даже утопая и в слезах?..
Когда я читаю про то, как она страдала, как мы ссорились с Женькой; как я часами рыдала в ванной под включенную воду, чтобы мама не слышала; как я... как я смотрела на все, что с ней происходит; как я уходила от нее, не понимая тогда, что это последние возможности побыть с ней рядом, последнее, что останется со мной после ее смерти...
Иногда мне кажется, что я никогда не прощу себя - то, что остался и жил с ней Женя, а я уехала к Диме, потому что не смогла уволиться - ради нее - даже не смотря на то, что она была против. Мне надо было оставаться с ней, оставаться до конца и считать каждое мгновение, пока ее кожа была теплой, а глаза улыбались мне.
Когда она болела, я не отходила от нее: я сидела на полу, на ковре, прислонившись спиной к дивану, на котором она лежала, а рядом стоял стул с ноутом, на котором мы вместе смотрели дорамы. Когда я оставалась с ней, я не могла от нее отойти.
...но потом я ревела навзрыд в одиночестве, срывалась на всех, кого только могла увидеть, потому что... потому что это невозможно было видеть.
Было больно. Невыносимо.
Поэтому последним, кто был с ней - это наш отец. Человек, который ее предал и бросил ее одну с двумя детьми.
А мы с Женькой были на работе, когда она умерла.
Простим ли мы когда-нибудь себя?.. мы такие эгоисты. Люди, которые почти каждый месяц ходят на кладбище и думают о своей матери... не могут найти денег ей на памятник.
Может быть, в этом кроется осознание того, что тогда мы ее окончательно похороним. Пока нет фото на кресте и нет памятника - она просто уехала.
Далеко-далеко, поэтому и позвонить нам не может.
Я знаю способ причинить себе боль всего одной фразой:
"Моя мама умерла и больше никогда не вернется."
Я люблю тебя, Кися.
Мне всегда будет тебя не хватать.
Всегда.
helen stoner, спасибо.) Ты уж явно видела здесь достаточно черноты за все время)