Потом с криком «пляши, придурок, я принес тебе лекарство» вернулся Боунз, и все стало совсем хорошо.(c)
Я не знаю, на что это похоже, не знаю, что происходит... совершенно не знаю, чего мне ждать.
Мы... общаемся. Сегодня Дима даже мне звонил и писал, хотя, как и раньше, мог скинуть эту почетную обязанность на саберфайтерское начальство.
Вчера я ходила на старинные танцы, а сегодня мы ездили на пикник (ну ладно, это я ездила на пикник, а наша группа снимала сцены для фильма)
Я испекла пирог с рисом и яйцом.
Я испекла лимонный пирог.
Я испекла профитроли.
Я притащила термос с горячим чаем и лимоном.
В общем, народ меня сдержанно поблагодарил, смущаясь.)
Я ухаживала за Димой.
А теперь, дорогие мои, барабанная дробь: я хочу его защищать.
Вот то, что я хочу, то, кем я являюсь.
Если говорить языком Ловелесс - он моя Жертва, а я его Боец.
И теперь, когда мы разговариваем с друг другом для меня нет ничего сильнее, чем желание прикоснуться к нему. Очень-очень сильное, причиняющее порядочное количество душевной боли.
Я очень-очень хочу коснуться его и обнять. Пообещать, что все будет хорошо и ему не нужно так загонять себя - мы со всем справимся.
Я догадываюсь, как сейчас закатит глаза Лялька.
Как завопит Алексей: "Господи, да оставь ты его уже в покое!.."
Как еще более разочарованным взглядом на меня посмотрит Айрис и скрестит руки.
Как грустно улыбнется Эн-тян и скажет: "Ты не исправима."
Нет.
Я просто очень его люблю.
Даже такого и не смотря ни на что.
Поэтому... в середине мая я скажу ему об этом.
Интересно, что случится и что я могу сломать в нем еще?..
Мы... общаемся. Сегодня Дима даже мне звонил и писал, хотя, как и раньше, мог скинуть эту почетную обязанность на саберфайтерское начальство.
Вчера я ходила на старинные танцы, а сегодня мы ездили на пикник (ну ладно, это я ездила на пикник, а наша группа снимала сцены для фильма)
Я испекла пирог с рисом и яйцом.
Я испекла лимонный пирог.
Я испекла профитроли.
Я притащила термос с горячим чаем и лимоном.
В общем, народ меня сдержанно поблагодарил, смущаясь.)
Я ухаживала за Димой.
А теперь, дорогие мои, барабанная дробь: я хочу его защищать.
Вот то, что я хочу, то, кем я являюсь.
Если говорить языком Ловелесс - он моя Жертва, а я его Боец.
И теперь, когда мы разговариваем с друг другом для меня нет ничего сильнее, чем желание прикоснуться к нему. Очень-очень сильное, причиняющее порядочное количество душевной боли.
Я очень-очень хочу коснуться его и обнять. Пообещать, что все будет хорошо и ему не нужно так загонять себя - мы со всем справимся.
Я догадываюсь, как сейчас закатит глаза Лялька.
Как завопит Алексей: "Господи, да оставь ты его уже в покое!.."
Как еще более разочарованным взглядом на меня посмотрит Айрис и скрестит руки.
Как грустно улыбнется Эн-тян и скажет: "Ты не исправима."
Нет.
Я просто очень его люблю.
Даже такого и не смотря ни на что.
Поэтому... в середине мая я скажу ему об этом.
Интересно, что случится и что я могу сломать в нем еще?..