Потом с криком «пляши, придурок, я принес тебе лекарство» вернулся Боунз, и все стало совсем хорошо.(c)
Иногда черное отчаяние накрывает меня, словно одеялом.
Там темно, страшно, трудно дышать и не выбраться...

Мама стонет и плачет; боль сжирает ее заживо. Она знает, что ее ждет, так желает этого... Любая смерть лучше - забвение, покой и тишина, чем дикие, адские, бесконтрольные муки подобного состояния.

Вчера я пыталась отпроситься на сегодня, остаться ночевать у Димы.
И в первый раз за все время она мне отказала.

" - Но Кись, ты же знаешь. Потом будет еще хуже и я лишусь вообще возможности куда-либо уезжать!
- Ничего. Наездишься еще ПОСЛЕ."

Я... чувствую ад. Иногда я забываю о нем, или он временно отступает, но... забыть его мне не дают. Напоминают резко, без возможности подготовиться, прямо лицом об асфальт, больно, заламывают руки, запястья стягивают наручниками, а шею сдавливает ошейник и не выбраться, не выбраться, не выбраться!!!

Работа - единственное место, куда я еще могу уйти. Но и это, увы, не вечно.
И мне страшно.
Мне одиноко.
И нет человека, который больше ненавидит себя, чем я.

Я хочу, чтобы все это закончилось.