Я продолжаю троллить Диму на тему "честного человека".
Он вяло отмахивается, объясняя это тем, что Андрей Геннадьевич был не совсем трезв. Я смеюсь, но подозреваю, что это практически то, что он на самом деле думает. Алкоголь же просто язык развязывает и снимает ограничения...
Ну, да ладно.
Алена тут высказывала целую кипу предложений, как можно решить этот вопрос (вплоть до реально попытаться уговорит Женьку приехать), но я решила в это не влезать, совсем. Пусть попытаются давить. А попытаются - так Даша мгновенно распушит метафизический хвост, встанет в боевую стойку... надуется. Дима, как мне кажется, тоже.
Все-таки прошло то время, когда их мнение могло действительно что-то изменить в нашей жизни. Решение жениться или выходить замуж явно должны не они принимать. Так что я над этим посмеялась, подулась, походила раздраженной - и теперь пора об этом забыть.
Хотя Диму подкалывать все равно весело

Вчера мы были измученные, уставшие, нам дико хотелось спать - и поэтому мы часов в восемь поехали к дяде Рубену. Это друг Андрея Геннадьевича, у которого свой автосервис. Дима как раз туда и машину сдал. Заодно, вместе с ключами от астры он отдал и ключи от замков для великов (по какому-то, совершенно идиотскому принципу он все ключи носит на одной связке), поэтому я три дня не ездила на велике.
Ну и вот, побыли дома, поужинали макаронами по-флотски и поехали за ключами на великах) 18 км туда и обратно, по набережной, мимо Кремля и наблюдая закат. Офигенно!))
От велика несомненная польза - попа и ноги выглядят с каждым разом все лучше и лучше, а живот упругий)

Сегодня планирую свалить с работы часа в три. Дома бардак, да и устала я все-таки за эти безумные дни.)

А в воскресение будет день медицинского работника, и я хотела поехать в Зеленый, к Женьке. Тем более, мы собирались навестить маму. Нам ее не хватает. Очень, очень сильно. Нам обоим... мы не думали об этом, когда она была жива, но... когда ее не стало, мы внезапно осознали, что мама составляла весь наш мир, была тем самым столпом, на которым он держался... прочными стенами. Незыблемым и непоколебимым домом.
Нашей совестью, нашим сердцем.

Как бы мне хотелось сказать ей, что она для нас значила... и слишком остро осознание невозможности этого поступка. Остается только надеяться, что она знала, насколько была важна для нас.
Пусть даже мы об этом ей не говорили.